Что я скажу вам, тем,
Кто пришли сюда?
Привет, входите, давно не виделись?
Правда, уже не верилось.
И даже, откровенно говоря, мне
Неизвестно, что у вас на уме.
Но вряд ли вы хотите быть на нашем месте.
Держу пари, что ваши дни проходят
Неумолимо, неторопливо.
А здесь ни дня, чтобы не хоронили дитя.
Слёзы матерей, лезвия ножей.
Держу пари, ваши отцы живут дольше,
Ваши матери улыбаются больше.
А здесь, lдаже тем, кому повезло, истекают кровью
Без работы, без крова.
Я знаю, что вы не поймёте меня,
Тем лучше; здесь, ночью, когда всходит луна
Люди как тараканы прячутся в свои дома.
Иногда жалоб слабые голоса.
Люди сходят с ума.
НФ обделывает дела, ненависть кипит, святые не смотрят сюда.
Подонки обжираются до отвала
Голодные дети прячутся по подвалам.
И, спорим, у вас меньше могил,
А здесь полно. Здесь отцы бьют своих детей
И говорят, что любят их сильней
Всего и дарят дешёвые букеты своим жёнам.
Здесь ярость берёт верх над разумом,
Зачастую по указке догм
Фанатики купаются в крови врагов.
Но уверяю, это не конец света,
Не гибель планеты.
Здесь живут разные люди. Меня тревожит это.

Там, где живу я,
Там люди гибнут от голода,
От тоски и от холода.
О них не вспомнят никогда.
Они смирились и платят по счетам.
Это может быть смешно вам,
Тем, для кого мы как грязь,
Которую можно стереть с лица земли.
Там, где живу я,
Там люди гибнут от голода,
От тоски и от холода.
О них не вспомнят никогда.
Они смирились и платят по счетам.
Это может быть смешно вам,
Тем, для кого мы как грязь,
Которую можно стереть с лица земли.

Не знаю, как у вас, но здесь
Правят деньги,
И тот сильнее, у кого их больше.
Остальные не при деле.
Влачат свои жалкие дни,
Перечёркивая прожитые.
Штыки и ножи.
Люди режут людей за гроши.
На вашем месте, я бы здесь не остался.
Сегодня вас примут, а завтра
Вышвырнут за ненадобностью.
Цвет кожи вызывает страх
У тех, кто не прислушивается к своим сердцам,
И таких здесь много, это так.
Итак, я уверен в том, что говорю,
Смотрю, вы не верите что-то,
Что здесь короли – идиоты.
Был Гитлер и две мировые войны,
Но до сих пор есть те, у кого те же мысли.
Мне не понять, как это может существовать.
И я продолжаю вызывать к отцам и праотцам,
Мирно спящим по своим углам,
Здесь хоспис.
И всем плевать, история как чёрная доска,
Да, я боюсь, когда думаю о Янисе и Тесс,
Они в опасности здесь.
И это очевидно для всех.
Сердце обливается кровью, кулаки сжимаются,
Без жалоб, я направляюсь навстречу другим,
Готовый к последнему рукопожатию.
Надеюсь, вы живёте не так как я,
Неся смерть в сердце изо дня
В день. С оружием в руках, чувствуя как
Кровь холодеет. Это не сон.
Здесь живут обычные люди,
Которых ненавидят с начала времён...

Там, где живу я,
Там люди гибнут от голода,
От тоски и от холода.
О них не вспомнят никогда.
Они смирились и платят по счетам.
Это может быть смешно вам,
Тем, для кого мы как грязь,
Которую можно стереть с лица земли.
Там, где живу я,
Там люди гибнут от голода,
От тоски и от холода.
О них не вспомнят никогда.
Они смирились и платят по счетам.
Это может быть смешно вам,
Тем, для кого мы как грязь,
Которую можно стереть с лица земли.